Как-то раз я завершал чудесный воскресный вечер пробежкой. Gipis, помню, тогда ещё решил меня помучить и отправил на двухчасовое мытарство. И вот подходит мероприятие к концу, я подбегаю к замечательной круглой площади, образованной пересечением Дачного проспекта и проспекта Ветеранов, руки мои, как водится, при мне, делают вжик-вжик по бокам от тела. Все бегуны сгибают руки в локтях, потому что так принято. Я сгибаю руки ещё и потому, что они слишком длинные. Но все говорят, что и в согнутом состоянии они непропорционалят и делают мою фигуру непривлекательной.
Так вот, перебегаю я пешеходный переход и вижу, что все люди смотрят куда-то в одну точку, шофёры притормаживают ну и всё такое. Не переставая добегать семнадцатый километр, я нашёл глазами предмет общего интереса. Оказалось, что это Hyundai Gets, кривенько остановившийся у тротуара. Передняя правая дверь то открывалась, давая путь чьим-то ногам, то захлопывалась назад, сама машина при этом заметно раскачивалась. По всему было видно, что внутри происходит борьба. Перебегая по пешеходному переходу, я увидел, как какой-то парень побежал к машине, я тоже ускорился.
В это время с пассажирского сиденья таки выскочили ноги в бежевых брюках, унося на себе тело женщины под пятьдесят. Парень, подбежав к водительской двери, несколько раз погрузил правую руку в проём окна со словами “Будешь знать, как бить женщин”. Я в это время тянул ручку пассажирской двери. Ввалившись на переднее сиденье, я одновременно с парнем увидел, что человек кавказской наружности (далее ЧКН) достаёт откуда-то пистолет, здоровенный такой, как ТТ. Парень быстро отскочил за хвост машинки, а я, на лету соображая, что сейчас отгребу за двоих, вытянул в момент ставшие прекрасными и полезными руки, схватился за его правую руку, пистолет и сильно прижал всё это к ноге водителя. Человек-кавказ повернул ко мне разбитое лицо и дёрнул рукой, пистолет пневматически выстрелил.
Какой-нибудь короткоручка тот час бы получил по лицу от левой кавказской руки или лба, но моя голова находилась на недосягаемом для удара расстоянии. Боль от разбитых губ и пистолетной пульки в ляшке сломила волю негодяя. Он начал плакать и кричать про то, что баба ему изменила, а он-то её любит и всю жизнь любил. На мою замечательную беговую футболку летели красноватые слюни, а я мужественно смотрел в разбитый рот, усеянный гниловатыми зубами. “Разве можно так изменять?” спрашивал он меня несколько раз, а я соглашался, что нельзя и парировал словами “Но женщин тоже нельзя бить”, на что получал разные вариации “Да не бил я её, отпусти пистолет, мне нужно с этой сволочью разобраться, где он там, куда ушёл?”. Слово за слово оказалось, что аргумент “Вон смотри, нас видят человек двадцать, тебя посадят в тюрьму” не действует, так как ЧКН сам недавно после отсидки и данная перспектива его ничуть не пугает. В итоге при словесном вмешательстве кулакастого парня сошлись на том, что разобраться можно и без пистолета. ЧКН убежал куда-то вперед по тротуару, а к машине вернулась роковая женщина. Она закрывала рот рукой, плакала, говорила что-то бессвязное. Я спросил у неё, действительно ли она жена этого субьекта и получил утвердительный всхлип. От помощи отказалась, спросила “Что же он сейчас с ним сделает”, имея ввиду скорее всего угрозу для своего любовника. Я понял, что делать мне здесь больше нечего, положил пистолет под сиденье, сложил руки, попрощался и побежал дальше. Пробегая мимо ЧКН и странного молодого парня, орущих друг на друга, я услышал слова “я из-за таких как ты восемь лет отсидел” и “ну а что мне делать, сам посуди …”.
Кирпичики складывались. Я читал когда-то, что есть такие глупые женщины, которые находят себе темпераментных и не менее глупых мужиков. Обычно этим сочетанием обладают лица кавказской наружности, которые либо уже находятся за решёткой, либо совсем скоро за неё попадают, избив/убив кого-то, посмотревшего на предмет их страсти. Женщины со временем находят себе кого-то на стороне, не соображая в силу личных качеств, что из тюрьмы вообще-то рано или поздно возвращаются.
Я добегал последние минуты тренировки и думал, почему не вызвал полицию, почему мне не жалко эту даму и почему я вообще туда побежал к этой машине, раскладывая свои длинные руки. Думал и о том, что хорошо быть сильным и лысым, что парню, бившему ЧКН кулаком по лицу, стоит позаботиться о своём здоровье, так как в крови ЧКН из тюрьмы может быть что угодно и думал, конечно, о том, что мне повезло, не все пистолеты пневматические.